Цели оккупационной политики гитлеровцев на советской
территории были намечены заранее и отчетливо проявились уже в первые месяцы
войны. Немецко-фашистские захватчики сразу же начали насаждать так называемый
«новый порядок», еще более жестокий, чем уже существовавший в порабощенных
странах Европы. Его сущность определялась основными целями войны против СССР и
сводилась к тому, чтобы ликвидировать советский общественный и государственный
строй, социалистическую систему хозяйства, искоренить марксистско-ленинскую
идеологию, истребить большую часть населения страны, а оставшихся людей
превратить в рабов, грабить как можно больше народного богатства —
продовольствия, сырья, готовой продукции. Фашисты надеялись с помощью грубой
силы и лживой пропаганды сломить волю советского народа к сопротивлению.
Гитлеровские главари и командование вермахта не только
разработали принципы оккупационной политики и методы насаждения «нового
порядка», но и создали для этого специально подготовленный аппарат.
Захваченные в течение первого года войны территории СССР
были разделены на две части. Первая включала в себя пространство от линии
фронта до тыловых границ групп армий. В нее входили оккупированные области
РСФСР, Крым, восточные области Белоруссии, Черниговская, Сумская и Харьковская
области Украины, Донбасс. Административные функции здесь полностью возлагались
на военное командование. Вторая часть охватывала почти всю остальную
захваченную территорию. Оккупанты учредили на ней два рейхскомиссариата —
«Остланд» и «Украина». В первый вошли Латвия, Литва, Эстония, часть Белоруссии
и Ленинградской области; во второй — основная территория Украины и часть
Белоруссии. Львовская, Дрогобычская, Станиславская и Тернопольская области
передавались в состав генерал-губернаторства, созданного на польской
территории. Между Днестром и Бугом было образовано румынское
генерал-губернаторство, управлявшееся королевским правительством (так
называемая «Транснистрия»), в которое включались Молдавия и часть земель
Украины {959}.
Высшим органом управления захваченными областями СССР
являлось министерство по делам оккупированных территорий на Востоке (восточное
[340] министерство), созданное еще
весной 1941 г. С 17 июля им руководила. Розенберг. Рейхскомиссариат «Остланд»
возглавлял X. Лозе, а рейхскомиссариат «Украина» — Э. Кох.
В свою очередь, рейхскомиссариаты делились на генеральные
комиссариаты, округа, районы (уезды), во главе которых стояли генеральные,
окружные и районные комиссары. В городах создавались городские управы. В
сельской местности назначались волостные старшины (бургомистры) и старосты
деревень, подбиравшиеся в основном из предателей и уголовников. Фашистская
администрация использовала их в качестве проводников «нового порядка».
Оккупационная администрация опиралась не только на охранные
дивизии, предназначавшиеся для усмирения населения, но и на гестапо,
контрразведку, полевую жандармерию, специальные отряды и команды по борьбе с
партизанами, полицейские и националистические формирования.
Карательные органы существовали почти в каждом населенном
пункте. В сельских районах это были главным образом полицейские отряды, в
крупных населенных пунктах — подразделения эсэсовцев и охранные части.
Для достижения своих целей гитлеровцы не стеснялись в выборе
средств. Террор, грабеж, произвол, подкуп, провокации, антисоветскую пропаганду
они возвели в ранг государственной политики. Фашистские захватчики запретили на
оккупированной территории все общественные организации. Коммунисты и
комсомольцы, работники советских учреждений и организаций подвергались жестоким
репрессиям. Уничтожались политическая литература, школьные учебники;
переименовывались улицы, площади, поселки, разрушались здания. В приказе
командующего 6-й немецкой армией В. Рейхенау «О поведении войск на Востоке»
говорилось: «Войска заинтересованы в ликвидации пожаров только тех зданий,
которые должны быть использованы для расположения воинских частей. В остальном
исчезновение символов бывшего некогда господства большевиков, в том числе и
зданий, соответствует задачам войны на уничтожение. Никакие исторические или
художественные ценности на Востоке не имеют значения» {960}.
Для упрочения своего господства на захваченной территории
оккупанты, выполняя преступный план систематического уничтожения советских
людей, беспощадно расправлялись с мирным населением. Повсеместно появились
виселицы. Овраги, противотанковые рвы и ямы заполнялись трупами замученных в
гестаповских застенках, повешенных и расстрелянных. Никаких законов, защищающих
жизнь и имущество граждан, не существовало. В тылу врага царил полный произвол
фашистской армии и оккупационной администрации. Любой человек по самому
незначительному поводу мог быть арестован, подвергнут пыткам, расстрелян или
повешен. Людей казнили за оставление работы, хождение по улицам в неустановленные
часы, чтение антифашистских листовок, слушание радиопередач и т. п.
В широких масштабах осуществлялось экономическое ограбление
оккупированных территорий СССР. Для вывоза в Германию продовольствия,
промышленного сырья и оборудования гитлеровцы создали мощный, широко
разветвленный аппарат. Всякого рода экономические штабы, хозяйственные
специалисты, комиссары, коменданты, сельскохозяйственные фюреры, инспекторы,
военные агрономы, как паутиной, опутали всю оккупированную советскую
территорию. Только в центральном торговом [341] обществе «Восток» {961} и параллельных ему
обществах было занято 7 тыс. имперских военнослужащих. Уже в первой половине
1942 г. на Украине находилось 7 тыс. немецких сельскохозяйственных
специалистов.
За первое полугодие 1942 г. в Литву прибыло 16 300 немецких
колонистов. В 1942 г. в оккупированные советские сельскохозяйственные районы
было прислано 30 тыс. членов организации гитлерюгенд для прохождения практики в
качестве будущих колонистов {962}.
Особенно интенсивно велись гитлеровцами заготовка и вывоз
продуктов сельского хозяйства и сырья. На совещании рейхскомиссаров
оккупированных областей с участием представителей военного командования,
посвященном продовольственному положению, Геринг говорил: «Вы посланы туда не
для того, чтобы работать на благосостояние вверенных вам народов, а для того,
чтобы выкачать все возможное с тем, чтобы мог жить немецкий народ. Этого я
ожидаю от вас... Вы должны быть, как легавые собаки, там, где имеется еще
кое-что, в чем может нуждаться немецкий народ. Это должно быть молниеносно
извлечено из складов и доставлено сюда» {963}.
Рабочие, крестьяне, служащие на захваченной территории жили
в нечеловеческих условиях. Они были начисто ограблены и лишены всех прав.
Согласно распоряжению Розенберга от 5 августа 1941 г., жители оккупированных
районов привлекались к трудовой повинности {964}. Лиц, уклонявшихся от работы, бросали в каторжные
тюрьмы или отправляли на виселицу. Рабочий день даже на вредных для здоровья
предприятиях продолжался 14 — 16 часов в сутки. Часто людей заставляли работать
бесплатно или за мизерное вознаграждение, например за половину немецкой
оккупационной марки в день. Самая высокая зарплата квалифицированного рабочего
была 60 марок в месяц, чернорабочего — в два раза ниже, а скромный обед стоил 3
— 5 марок.
Население не обеспечивалось одеждой, обувью, предметами
первой необходимости. Нормы выдачи хлеба составляли 200 — 300 г в сутки.
Например, в Полоцке (БССР) рабочий в день получал около 250 г «хлеба» из смеси
овса, вики, ячменя и ржи. Работающим женщинам полагалось 210 г хлеба, детям —
100 г {965}. Но и эти
официальные нормы не соблюдались. Нередко продовольственный паек не получали те
люди, которых гитлеровцы принудили работать на небольших предприятиях, на
транспорте, в сельском хозяйстве, на добыче природных ископаемых.
Из-за физического изнурения и недоедания среди населения
быстро росла смертность. Так, в Харькове только в январе — марте 1942 г. умерло
6435 человек, в том числе от голода — 3656 {966}.
В «государственных имениях», созданных оккупантами на
территориях совхозов, и в имениях колонистов рабочий день длился 14 — 16 часов.
За этот каторжный труд выдавали по 300 г овсяной муки. Чтобы не умереть с
голоду, крестьяне были вынуждены при выпечке хлеба добавлять в него картофельную
шелуху, мякину, траву.
Составной частью гитлеровской грабительской политики
являлись всевозможные налоги и поборы. Помимо подоходного, подушного, военного,
налогов с прибыли, оборота, наследства с каждого трудоспособного [342]
взимались больничный сбор, страховой сбор, налоги на строения и транспортные
средства, «лишние» окна и двери, «лишнюю» мебель, за скот, собак, кошек и
многое другое. Кроме того, существовала целая система штрафов.
Уже в первые месяцы войны из-за больших потерь на
советско-германском фронте правителям фашистской Германии пришлось провести
дополнительные мобилизации немецкого населения для пополнения воинских частей.
В связи с этим стал ощущаться недостаток рабочих в промышленности и сельском
хозяйстве.
В начале ноября 1941 г. Геринг дал указание об использовании
советских людей на работах в рейхе и на оккупированной территории. Он заявил:
«Русские рабочие показали свою трудоспособность во время строительства
гигантской русской промышленности, поэтому эта трудоспособность должна быть
теперь использована на благо империи» {967}.
После поражения немецко-фашистских войск под Москвой
принудительный угон советских людей в Германию принял массовый характер. Всего,
по сообщению немецких властей, в 1942 г. из оккупированных областей Советского
Союза было отправлено в Германию около 2 млн. человек {968}.
При проведении оккупационной политики немецко-фашистские
захватчики использовали предателей советского народа, буржуазных националистов,
уголовников. Часть «непопулярных» мероприятий они перекладывали на плечи
местной полиции, старост и бургомистров, которые, выслуживаясь перед
оккупантами, участвовали в карательных экспедициях, экзекуциях, грабежах и
насилиях. Гитлеровским командованием, например, создавались специальные банды,
которые бесчинствовали, грабили, убивали, выдавая себя за партизан, чтобы
скомпрометировать их. Патриоты в тылу врага беспощадно расправлялись с такими
провокаторами.
Наряду с методами физической расправы и грубого принуждения
немецко-фашистские захватчики широко использовали всевозможные формы духовного
воздействия на советских людей. Много внимания они уделяли идеологической
обработке населения, провокациям, демагогии и другим приемам.
Для ведения антисоветской пропаганды был создан специальный
аппарат. В геббельсовском министерстве функционировал отдел оккупированных
восточных областей, многочисленные чиновники которого пытались воздействовать
на умы советских людей через радио, печать, кино, литературу. При восточном
министерстве имелись два специальных управления: культуры и пропаганды. В
рейхскомиссариате «Остланд» также существовали два отдела —
культурно-политический и печати. У генерального комиссара Белоруссии В. Кубе,
например, был специальный помощник по делам просвещения и пропаганды.
Все эти управления, отделы и помощники «по делам культуры»
были крайне далеки от мысли о действительном ее развитии, они занимались
антисоветской пропагандой.
Из всех средств воздействия в арсенале оккупантов на первом
месте была печать. Почти во всех крупных городах и во многих районных центрах
были созданы типографии, оборудование для которых в большинстве случаев
завозилось из Германии. Здесь издавались листовки, обращения, приказы,
распоряжения, а также газеты и журналы. Организовывались так называемые «экскурсии» в Германию специально подобранных людей из числа гитлеровских прислужников, чтобы те после возвращения домой выступали перед населением и рассказывали о «райской жизни» в Германии.
Однако, несмотря на все усилия гитлеровцев и их ставленников, «подрывная деятельность фашизма не увенчалась успехом, как это случилось в странах иного общественного строя». Советские люди отвергали вражескую пропаганду. Фашистских пропагандистов и агитаторов народ окрестил «брехунами». Оккупанты вынуждены были признать безуспешность своих усилий в идеологической обработке советских людей. В одном из выступлений Розенберг говорил: «...население Белоруссии в такой мере заражено большевистским мировоззрением, что для местного самоуправления не имеется ни организационных, ни персональных условий», что «позитивных элементов, на которые можно было бы опереться, в Белоруссии не обнаружено».
Кровавый режим террора и насилия в отношении советских граждан, установленный фашистами, осложнил борьбу патриотов в тылу врага, но был не в силах остановить нарастания их сопротивления.
Оглавление. Агрессия против СССР. Крах стратегии «молниеносной войны»