ЦК ВКП(б) и ГКО определяли военно-политические цели и общие
замыслы на дальнейшее ведение войны, исходя из обстановки, которая
обусловливалась изменением хода борьбы зимой 1941/42 г. в пользу Советского
Союза. Советская Армия, захватив стратегическую инициативу, нанесла первое
крупное поражение вермахту. Учитывалось и то, что правители гитлеровской
Германии не отказались от своих первоначальных военно-политических целей и
вновь попытаются достичь их в предстоящей кампании.
Советское военно-политическое руководство учитывало и другие
факторы, которые могли повлиять на определение целей и дальнейших способов
ведения войны, в частности угрозу нападения Квантунской армии на советские
дальневосточные территории и накапливание турецких войск у границы с СССР. И в
Японии, и в Турции шла борьба между группировками крайних ориентации, в их
руководящих кругах были [29]
сильны элементы, агрессивно настроенные по отношению к Стране Советов.
Обстановка требовала всемерно использовать успехи,
достигнутые Вооруженными Силами СССР зимой 1941/42 г., наращивать совместные
удары союзников по главному противнику — фашистской Германии, провести
необходимые внешнеполитические и экономические мероприятия с целью лишить
Германию возможности свободно маневрировать силами и средствами и
сосредоточивать их на Восточном фронте.
Военно-политическая цель Советского Союза на летне-осенний
период 1942 г. была изложена в приказе народного комиссара обороны от 23
февраля 1942 г. Отмечая успехи, достигнутые в борьбе с врагом, рост могущества
Советской Армии и уже приобретенный ею боевой опыт, нарком обороны
сформулировал главную цель — сокрушить военную мощь немецко-фашистских
захватчиков. В приказе перечислялись и основные факторы, которые могли
способствовать разгрому «третьего рейха»: непрочность германских тылов (в
захваченных государствах и в собственной стране) и установленного Гитлером
«нового порядка», наличие антифашистской коалиции во главе с такими мощными
державами, как СССР, Великобритания и США, располагавшей значительно большим
военно-экономическим потенциалом, чем страны агрессивного блока.
Военно-политические цели вытекали из оценки советскими
руководителями итогов предыдущего года войны. Еще в начале января 1942 г.,
обобщая опыт первых наступательных операций под Москвой и на других участках
фронта, Ставка указывала в одной из директив на то, что немецко-фашистские
войска перешли к обороне с расчетом задержать наступление советских войск до
весны. Было очевидно, что враг пытается выиграть время, собрать силы и весной
1942 г. вновь перейти в наступление. Директива требовала не давать противнику
передышки, гнать его на запад, чтобы до весны он израсходовал свои резервы.
В приказе наркома обороны от 23 февраля говорилось: «Было
бы, однако, непростительной близорукостью успокаиваться на достигнутых успехах
и думать, что с немецкими войсками уже покончено. Это было бы пустым
бахвальством и зазнайством, недостойным советских людей. Не следует забывать,
что впереди имеется еще много трудностей. Враг терпит поражение, но он еще не
разбит и — тем более — не добит. Враг еще силен. Он будет напрягать последние
силы, чтобы добиться успеха. И чем больше он будет терпеть поражение, тем
больше он будет звереть» {27}.
Необходимы были неослабевающая подготовка резервов для
фронта, работа с удвоенной энергией советской военной промышленности, с тем
чтобы с каждым днем фронт получал все больше и больше танков, самолетов,
орудий, минометов, боеприпасов и другого вооружения и снаряжения.
В приказе, посвященном Дню международной солидарности
трудящихся 1 Мая, отмечалось, что Советские Вооруженные Силы стали
организованнее и сильнее, зимой 1941/42 г. они перешли от активной обороны к
наступлению на вражеские войска; Отечественная война вступила в новый период —
период освобождения Советской страны от гитлеровской нечисти.
Приказы народного комиссара обороны ориентировали советский
народ и Вооруженные Силы на продолжение активных действий против фашистских
поработителей.
В соответствии с военно-политической целью ведения войны и
был определен активный способ действий Советских Вооруженных Сил на ближайший
период 1942 г. [30]
План Ставки Верховного Главнокомандования состоял из двух
частей. Первая — определяла характер действий весной 1942 г. Она
предусматривала временную активную оборону, срыв упреждающими ударами на
отдельных направлениях подготовки противника к новому наступлению, накопление
резервов для перехода летом 1942 г. в решительное наступление. Вторая часть
плана намечала способы действий на летний этап борьбы — переход советских войск
с июля 1942 г. в наступление против основных группировок врага на большей части
фронта с нанесением главного удара на южном крыле.
Политбюро ЦК ВКП(б) и Государственный Комитет Обороны
проводили в жизнь мероприятия по обеспечению планов ведения войны. Особое
внимание уделялось развертыванию Советских Вооруженных Сил и повышению их
боеспособности, внешнеполитической деятельности, идеологической работе среди
воинов, тружеников тыла и населения оккупированной территории, упрочению
морально-политического единства всего советского народа, завершению перестройки
народного хозяйства страны на военный лад.
С возрастанием роли партизанского движения в борьбе с
фашистским агрессором возникла необходимость придать ему более организованные
формы. С этой целью планировались крупные операции партизанских формирований,
изыскивались пути улучшения управления всеми партизанскими силами, их боевого,
материального и политического обеспечения.
Вновь происходили организационные изменения в Генеральном
штабе — основном творческом и рабочем органе Ставки. Его задачи непрерывно
возрастали в связи с огромным размахом вооруженной борьбы и потребностью
твердого централизованного управления большим числом оперативных объединений
всех видов Советских Вооруженных Сил.
Верховное Главнокомандование еще в конце зимней кампании
1941/42 г. начало подготовку Советских Вооруженных Сил к решению больших задач
в предстоявшей летне-осенней кампании. Эту подготовку предполагалось завершить
полностью не позднее июня — июля. Однако намеченные мероприятия не удалось
выполнить, так как противник перешел к активным военным действиям уже в начале
мая. Несмотря на значительные успехи в производстве продукции, количество
вооружения и боевой техники, поступавшее от промышленности, не позволяло в
короткий срок восполнить потери действующей армии и развернуть стратегические
резервы. К тому же в ряде случаев обстановка требовала ввода в сражения свежих
соединений и объединений из резерва еще до завершения полного их
укомплектования личным составом, вооружением и боевой техникой.
Признавая Германию главным противником во второй мировой
войне, Соединенные Штаты Америки и Великобритания тем не менее в своих
военно-политических планах на летне-осенний этап 1942 г. продолжали уделять
основное внимание театрам, на которых действовали незначительные силы вермахта.
Руководящие политические и военные деятели этих стран в 1942 г. лишь обсуждали
проблему открытия второго фронта в Европе, но конкретного ее решения не
выработали. В Великобритании, например, сама идея образования активно
действующего сухопутного фронта против Германии в Западной Европе подвергалась
сомнению. Она подменялась не основанными на точных оперативных расчетах
замыслами вывести из войны главную страну агрессивного блока воздушными
бомбардировками. «...Растущая сила воздушных бомбардировок Германии, — говорил
Черчилль, — представляет собой один из главных методов, [31] которыми мы надеемся довести до конца войну с
Германией» {28}. Воздушные
бомбардировки, по мнению английских и некоторых американских политических и
военных руководителей, должны были обеспечить разгром вермахта и армий его
европейских союзников без серьезных боевых действий сухопутных войск США и
Англии на Европейском континенте.
Свои основные военные ресурсы эти государства планировали
использовать для ограничения агрессии фашистского блока на Ближнем и Среднем
Востоке, в Северной Африке. Прежде всего они стремились не допустить Германию
во французские колонии, а в районе Тихого океана и Азии — помешать
проникновению Японии в Австралию и Индию. Одной из целей ближайшего этапа войны
для США и Великобритании являлось продолжение планомерного накапливания сил и
средств для последующих акций против Германии, Италии и Японии.
Понимая неизбежность развертывания ожесточенной борьбы на
советско-германском фронте и огромных потерь с обеих сторон, США и
Великобритания хотя и оказывали помощь Советскому Союзу, но исходили при этом
из своих политических расчетов: по их мнению, 1942 год должен был стать новым
этапом в ослаблении фашистской Германии и Советского Союза. Не случайно поэтому
конкретные военно-политические цели Соединенных Штатов Америки и Великобритании
на 1942 г. не только не совпадали с военно-политическими целями Советского
Союза, но шли с ними вразрез в главном — в нанесении незамедлительных
решительных ударов по Германии. Официально признанный для данного этапа войны
основной стратегический и политический принцип ведения войны — «сначала
Германия» — был нарушен союзниками, поскольку он противоречил их
империалистическим интересам.
Великобритания и Соединенные Штаты Америки к апрелю 1942 г.
разделили между собой зоны стратегической ответственности в глобальном
масштабе: в Тихом океане главную роль должны были играть американцы, в
Индийском океане и на Среднем Востоке — англичане. Европа и Атлантика считались
зоной их совместных действий {29}.
Союзники готовились к активным военным действиям против
стран фашистского блока чрезвычайно медленно. К весне 1942 г. еще не были
образованы коалиционное англо-американское командование и штаб, на которые
возлагалась бы ответственность за планирование, подготовку и вторжение в
Западную Европу. Эти вопросы решались органами военно-стратегического
планирования США и Великобритании раздельно. В лучшем случае они могли служить
только основой для обсуждения в созданном в начале 1942 г. англо-американском
объединенном комитете начальников штабов. Сосредоточение американской авиации и
сухопутных войск на Британских островах находилось еще в начальной стадии.
Поражение гитлеровской Германии на Восточном фронте зимой
1941/42 г. поставило ее политическое и военное руководство в тяжелое положение.
Рушилась вся концепция ведения захватнической войны — последовательного
молниеносного разгрома противников фашистского блока. Советский Союз не только
выдержал невероятной силы удар в 1941 г., но и, развертывая свою армию,
сохранил способность наносить ответные удары.
Главная военно-политическая цель «третьего рейха» на 1942 г.
была прежней — достижение победы на советско-германском фронте, с тем чтобы
обеспечить условия для завоевания мирового господства. Восточный фронт для
Германии оставался главным фронтом. Гитлеровское руководство [32] решило снова попытаться
сокрушить Советский Союз еще до высадки англо-американских войск в Европе,
полностью покончить с ним уже в 1942 г.
Быстрая победа над Советской Армией нужна была фашистам для
достижения не только военных, но и политических целей. Необходимо было восстановить
авторитет политической и военной стратегии Германии, подорванный поражениями на
Востоке, снова захватить инициативу ведения войны. Фашистское руководство
стремилось также поддержать веру населения союзных стран в победу, крепче
связать союзников по блоку, добиться от них новых сил и средств. Основываясь на
высказываниях Гитлера относительно обстановки и замыслов продолжения войны на
совещании 28 марта 1942 г., Ф. Гальдер записал в своем дневнике, что исход
войны решается на Востоке.
Вести наступление одновременно на всем советско-германском
фронте гитлеровцы уже не могли. Основным направлением действий они избрали
юго-западное. Захват Кавказа с его нефтяными богатствами мог, по замыслам
немецкого командования, ускорить вовлечение в войну Турции на стороне рейха и
позволить занять выгодное положение для вторжения вермахта в страны Среднего
Востока.
Считая по-прежнему главной целью на лето 1942 г. сокрушение
Советского Союза, германское военно-политическое руководство не исключало и
возможного вторжения англо-американцев на европейское побережье. Об этом
указывалось в директиве Гитлера № 40 от 23 марта, которой определялась
ответственность различных командных инстанций вермахта за подготовку и
осуществление обороны побережья во всех районах оккупированной Европы.
В мае этого же года в директиве № 42 ОКБ установило степень
готовности своих войск на случай необходимости быстрого захвата
неоккупированной части Франции. Проведение операций с этой целью предполагалось
в том случае, если англо-американцы осуществят высадку морских или воздушных
десантов на Европейском континенте.
Важным также на ближайший этап войны признавалось упрочение
оккупационного режима во всех захваченных районах Европы и особенно подавление
борьбы югославских партизан. В Северной Африке имелось в виду продолжать
наступление немецко-итальянских войск, начатое еще в январе 1942 г., с целью
полного захвата Египта и разгрома английского флота на Средиземном море. В
Атлантике немецкий флот должен был продолжать борьбу на коммуникациях США и
Великобритании и наносить максимально возможные потери их транспортным флотам.
Руководство фашистской Германии хорошо понимало, что только
победа над Советским Союзом может обеспечить ей достижение дальнейших целей
войны: разгром Британской империи, утверждение своего господства на Ближнем и
Среднем Востоке, создание африканской колониальной империи во главе с
германским монополистическим капиталом.
В Германии все было мобилизовано на увеличение выпуска
продукции для нужд войны. Промышленность ориентировалась на удовлетворение в
первую очередь потребностей сухопутных войск на Восточном фронте. Увеличение
танкового и самолетного парка должно было, по мнению немецкого командования,
сыграть решающую роль в операциях против Советского Союза весной и летом 1942
г. Особое внимание уделялось росту численности вооруженных сил Германии.
Весной 1942 г. немецко-фашистское командование стало терять
доверие к своим союзникам. В начале апреля Гитлер дал указание руководителям
вермахта соблюдать особую осторожность в военных переговорах с ними, не
раскрывая при этом конкретных целей и планов основных [33] операций. Вместе с тем германское руководство
вынуждено было всеми силами укреплять фашистский блок, поскольку оно остро
нуждалось в людских и материальных ресурсах, которые можно было заполучить у
своих европейских партнеров по агрессии.
Весной приступило к разработке планов дальнейшего ведения
войны военно-политическое руководство Японии. В середине марта глава японского
правительства и начальники генеральных штабов армии и флота в докладе
императору признавали, что война приняла затяжной характер и завершить ее
компромиссом с США и Великобританией будет невозможно. Они считали, что
необходимо вынудить противников перейти к стратегии длительной пассивной
обороны, активизировать действия своих вооруженных сил на отдельных
направлениях Тихоокеанского театра и добиваться нарушения связей Великобритании
и США с Австралией и Индией. Это могло бы исключить возможность превращения
последних в плацдармы для развертывания англо-американского контрнаступления
против Японии и ее новых владений.
Предложения наиболее активных сторонников наступления в
целях овладения Австралией были отвергнуты как несвоевременные и рискованные
из-за огромного удаления районов военных действий от Японии и возможности
затяжного характера такой операции. Рекомендовалось воздержаться от нападения
на СССР до тех пор, пока не будут закреплены успехи в районе Южных морей.
Признавалось целесообразным использовать сложные политические, экономические и
стратегические условия> в которых находился Китай. Принимались меры к тому,
чтобы путем усиления психологической войны и ведения отдельных боевых действий
добиться капитуляции гоминьдановской армии.
Затяжная война требовала дальнейшего укрепления
экономической и военной мощи страны, усиления ее вооруженных сил. В своей
внешней политике Япония придерживалась прежнего курса укрепления политического
и военного союза с Германией и Италией.
Военно-политическое положение коалиций весной 1942 г.
характеризовалось изменением соотношения сил в пользу антифашистской коалиции.
Государствам-агрессорам противостоял союз наций, союз свободолюбивых народов,
располагавший огромным потенциалом людских, экономических и военных
ресурсов.
Основные воевавшие страны стремились упрочить свое
внутреннее и международное положение, продолжали увеличивать вооруженные силы,
наращивать производственные мощности. Шел процесс накапливания сил и средств на
советско-германском фронте, а также на Африканско-Средиземноморском и
Азиатско-Тихоокеанском театрах войны. Все это говорило о том, что война
принимает затяжной характер и в дальнейшем потребует вовлечения в нее еще
большего количества людей, вооружения, боевой техники и материальных средств.
Особое внимание всего мира привлекал к себе
советско-германский фронт, продолжавший оставаться главным фронтом второй
мировой войны. Именно на нем обе стороны готовили проведение новых крупнейших и
решающих сражений, от исхода которых зависело дальнейшее развитие событий на
других театрах войны.
С учетом международного положения коалиций и стратегической
обстановки на театрах войны намечались и военно-политические цели главных
воюющих государств на лето и осень 1942 г. И если Советский Союз ставил перед
собой конкретные, активные цели и считал необходимым сосредоточить наибольшие
усилия антифашистской коалиции [34]
против фашистской Германии, то его союзники по-прежнему занимали выжидательные
позиции. Вместо открытия второго фронта в Европе они планировали накапливание
сил и средств, ведение незначительными силами военных действий на других
театрах войны. В результате такой политики Советский Союз оставался один на
один с главной ударной -силой фашистской коалиции.
Военно-политические цели фашистской Германии были направлены
на осуществление новой попытки сокрушить Советский Союз в 1942 г. К ней
полностью присоединялись и ее сателлиты.
Что же касается Японии, то она планировала ряд мероприятий,
направленных на закрепление достигнутых успехов в районе Южных морей.
Оглавление. Провал агрессивных планов фашистского блока