Работа Крымской конференции проходила в период, когда война
в Европе близилась к завершению. Сама жизнь выдвигала на повестку [134] дня определение послевоенного
устройства мира. Проблемы внешней политики вообще, а вопросы послевоенного
устройства мира в частности всегда находились в центре внимания Политбюро ЦК
партии. Определена была советская внешнеполитическая линия и на этот раз. На
Крымской конференции в первую очередь надлежало заняться проблемами, связанными
с освобождением народов от фашистской оккупации. Народы Европы, в первую
очередь освобожденные Советской Армией, стремились не допустить возвращения к
власти тех, кто нес прямую ответственность за несчастья, обрушившиеся на них.
На Крымской конференции была принята «Декларация об
освобожденной Европе». В ней указывалось, что три правительства договорились
согласовывать в течение периода временной неустойчивости в освобожденной Европе
свою политику в деле помощи освобожденным народам, а также народам бывших
государств-сателлитов при разрешении ими насущных политических и экономических
проблем демократическими методами. «Установление порядка в Европе, — говорилось
в декларации, — и переустройство национально-экономической жизни должно быть
достигнуто таким путем, который позволит освобожденным народам уничтожить
последние следы нацизма и фашизма и создать демократические учреждения по их
собственному выбору» {233}.
Принципы декларации отвечали целям антифашистской, освободительной войны.
Другое дело, какой смысл в этот документ вкладывали западные союзники.
Влиятельные круги в США и Англии полагали возможным использовать его для
вмешательства во внутренние дела стран Центральной и Юго-Восточной Европы в
целях восстановления после войны пресловутого «санитарного кордона» вдоль
западной границы СССР. «В этих кругах, — писал Гарриман, — забеспокоились,
поняв, что Красная Армия займет Восточную Европу (Центральную и Юго-Восточную
Европу. — Ред.). Ничто не могло предотвратить этого. Красная Армия отбросит
силы нацистов в Германию и в процессе войны займет эти страны. Поэтому мы
должны были употребить все усилия, чтобы народы этих стран по освобождении
получили возможность создать свои собственные правительства» {234}.
Какие «собственные правительства» имели в виду в Вашингтоне
и Лондоне, показала дискуссия по польскому вопросу, занявшая на конференции
много времени. К моменту встречи «большой тройки» существовало два польских
правительства: Временное национальное, осуществлявшее в стране реальную власть,
и эмигрантское — в Лондоне, давно утратившее связь с народом. Правительства США
и Англии продолжали игнорировать существование польского Временного
правительства. Это встретило противодействие советской стороны, которая желала
помочь польскому народу избрать демократический путь развития страны. В конце
концов Рузвельт и Черчилль согласились признать Временное правительство, но
предлагали включить в его состав некоторых деятелей лондонского правительства.
Приняв это предложение, советская сторона пошла на компромисс, который в
конечном счете оказался выигрышным для польского народа, так как создание
реорганизованного Временного правительства национального единства привело к
ликвидации лондонского правительства.
В Крыму было принято решение о восточной границе и об
увеличении территории Польши. В коммюнике конференции фиксировалось: «Главы
трех Правительств считают, что восточная граница Польши [135] должна идти вдоль линии Керзона с отступлениями
от нее в некоторых районах от пяти до восьми километров в пользу Польши. Главы
трех Правительств признают, что Польша должна получить существенное приращение
территории на севере и на западе» {235}.
Решение Крымской конференции по польскому вопросу явилось
победой советской политики, направленной на создание сильной, демократической
Польши, связанной узами дружбы с СССР.
Конференция рассмотрела также вопрос объединения
демократических сил Югославии. Главы трех великих держав рекомендовали маршалу
И. Броз Тито и И. Шубашичу образовать Временное объединенное правительство. Они
предложили расширить Антифашистское вече национального освобождения, включив в
него тех членов последней довоенной югославской Скупщины, которые не
скомпрометировали себя сотрудничеством с оккупантами. Преобразованное таким
образом Антифашистское вече должно было стать временным парламентом страны.
На Крымской конференции было продолжено обсуждение вопроса о
создании международной организации по поддержанию мира и обеспечению
безопасности народов, начатое на конференции в Думбартон-Оксе. Позднее эта
организация стала называться Организацией Объединенных Наций (ООН). Наибольшие
трудности при выработке ее Устава встретились в процессе обсуждения порядка
голосования в Совете Безопасности. На конференции в Думбартон-Оксе (21 августа
— 7 октября
1944 г.) представитель Соединенных Штатов Америки явился
инициатором так называемого права вето. Суть его сводилась к тому, чтобы
решения Совета Безопасности имели силу только при единогласии всех его
постоянных членов (СССР, США, Англии, Китая и Франции), но при этом голос члена
Совета, замешанного в споре, предусматривалось не учитывать. Советский Союз
отказался принять предложенный порядок голосования, так как вместо терпеливых
поисков взаимно приемлемых решений державы, располагающие большинством в Совете
Безопасности, могли обратиться к силе и вызвать войну.
Еще в декабре 1944 г. Рузвельт внес предложение, согласно
которому принцип единогласия постоянных членов сохранялся при решении всех
вопросов, за исключением процедурных, и «при решении вопросов по таким спорам,
в которых член Совета (включая и постоянных членов) является участником, при
условии, что решение принимается о мирных средствах разрешения спора» {236}. На Крымской конференции
формулировка Рузвельта, получившая в дальнейшем название Ялтинской, была
принята.
Советская делегация выдвинула предложение пригласить в
качестве членов учредителей Организации Объединенных Наций Украинскую и
Белорусскую ССР. Рузвельт и Черчилль согласились с этим. Учредительную
конференцию по созданию ООН было решено созвать 25 апреля
1945 г. На нее приглашались Объединенные Нации по составу на
8 февраля 1945 г., а также те из «присоединившихся наций», которые объявят
войну общему врагу до 1 марта 1945 г.
* * *
Крымская конференция руководителей СССР, США и
Великобритании имела большое историческое значение. Она явилась одним из
крупнейших международных совещаний во время войны и высшей точкой сотрудничества
трех союзных держав в борьбе против общего врага. При [136] наличии доброй воли союзные державы даже в
условиях острейших разногласий смогли достигнуть соглашений, проникнутых духом
единства и общими интересами.
В коммюнике об итогах Крымской конференции констатировалось,
что три великие державы подтверждают свое единство как в ведении войны, так и в
организации мира. «Только при продолжающемся и растущем сотрудничестве и
взаимопонимании между нашими тремя странами и между всеми миролюбивыми народами
может быть реализовано высшее стремление человечества — прочный и длительный
мир...» {237} Это
сотрудничество было зафиксировано и в практических мерах. На конференции был
создан постоянный механизм консультаций между министрами иностранных дел трех
держав. Предусматривалось, что они будут встречаться по мере надобности раз в
три-четыре месяца. Эти совещания намечалось проводить поочередно в Москве,
Вашингтоне и Лондоне.
Вся работа Крымской конференции протекала под знаком
неизмеримо возросшего международного авторитета Советского Союза и его
миролюбивой политики. Результаты работы глав трех союзных правительств были
встречены с большим воодушевлением всей мировой прогрессивной общественностью.
Они послужили основой тех демократических, миролюбивых принципов послевоенного
устройства Европы, которые были разработаны Потсдамской конференцией вскоре
после победы над фашистской Германией.
После войны в буржуазной историографии выдвигались
фантастические версии относительно конференции в Ялте, где США и Англия сделали
якобы необоснованные уступки Советскому Союзу. Как отмечает американский
историк правого толка А. Улам, Крымская конференция «приобрела зловещую
репутацию» у некоторых на Западе {238}.
Исходным пунктом для рассуждений подобного рода являются спекулятивные
предположения, будто США и Англия могли навязать СССР свою точку зрения, но по
непонятным причинам не сделали этого. Такие «сожаления» не имеют ничего общего
с исторической действительностью.
В связи с предстоящей Крымской конференцией советник посольства
США в Москве Дж. Кеннан представил меморандум, в котором констатировал: «Я
полностью сознаю реальности этой войны и понимаю, что мы слишком слабы, чтобы
выиграть ее без сотрудничества с Россией. Я признаю, что военные усилия России
умелы и эффективны и в определенной степени должны найти вознаграждение при
мирном урегулировании» {239}.
Исходя из этого, Кеннан считал, что США и Англия самостоятельно не в состоянии
осуществить свои планы в Центральной и Юго-Восточной Европе.
Американский исследователь А. Рапопорт замечает, что в США
«существует мнение, будто Восточная Европа «была продана» в Ялте»,
подразумевая, что от влияния СССР в этом районе можно было избавиться
сочетанием решительных дипломатических и военных действий после и даже во время
войны. «Попытаться сделать это означало бы вести войну в Европе после сокрушения Германии. Хотя один или
два американских сенатора могли иногда отстаивать его, такой образ действий
нельзя было серьезно рассматривать в том политическом климате, который сложился
в конце второй мировой войны» {240}.
Таковы были «возможности» США, которые, по мнению современных реакционеров,
Вашингтон якобы упустил. [137]
Советскому Союзу чужд подобный подход. Для него Крымская
конференция является ярким примером возможности сотрудничества государств с
различным социально-экономическим устройством. Она явилась свидетельством
единства в лагере антигитлеровской коалиции по разгрому фашистской Германии и
убедила народы мира, что война будет победоносно завершена в самом ближайшем
будущем. Исстрадавшееся человечество видело в сотрудничестве СССР, США и Англии
залог грядущей победы. На исходе войны СССР прежде всего и больше всего
стремился к установлению прочного мира, равноправному сотрудничеству с другими
странами. Путь к этому открывала политика мирного сосуществования, проводимая
Центральным Комитетом Коммунистической партии и Советским правительством с
первых дней Октябрьской революции.
Оглавление. Завершение разгрома фашистской Германии