Вторая мировая война
вновь подтвердила, что если социалистическое государство в мирное время
проводит политику, исходя из реального гуманизма, то это ее свойство
сохраняется и в ходе войны во всех отношениях и на всех уровнях: на уровне
государственной политики в целом и в каждом конкретном акте войны, в способах
ее ведения, а также в формах и методах вооруженной борьбы. Это со всей
очевидностью продемонстрировал Советский Союз во внутренней и внешней политике,
в гуманных способах ведения войны, военных действий, своей освободительной
миссией.
И напротив, в ходе
второй мировой войны антигуманная внутренняя и внешняя политика фашизма и
милитаризма осуществлялась с особой жестокостью по отношению к порабощенным
народам. Агрессоры беззастенчиво попирали даже простые, складывавшиеся веками
нормы нравственности, не говоря уже о нормах международного права.
Звериная ненависть к
народам других стран была взята на вооружение оккупантами в Европе и Азии.
Фашисты воспевали ненависть к народам, подвергали геноциду целые нации. В
гитлеровской армии, например, насаждалось любование ужасами и жестокостью.
Применяемые против мирного населения средства массового уничтожения — бомбы,
снаряды, газы, а также пытки и издевательства воспринимались большинством
офицеров и солдат вермахта как объект чуть ли не «эстетического» наслаждения.
Принцип грубой силы, разбоя, грабежа был возведен в «моральную» норму, а
убийство и насилие над народами — в государственный закон.

Эшелон с горючим, подорванный советскими партизанами. 1943 г.
Материалы
Нюрнбергского процесса с документальной точностью вскрыли бесчеловечность
«нового порядка», который фашизм пес народам. Это были преступления,
выразившиеся в вероломной агрессии против ряда стран, перекраивании сложившихся
государственных границ, аннексии отдельных территорий и стран, насильственном
навязывании им военно-фашистских политических, социальных и экономических
порядков; массовом переселении и депортации населения; хищническом
использовании экономики и людских ресурсов; физическом истреблении миллионов
людей в специально созданных для этого концлагерях и гетто.
Аморализм не был
только следствием политики, проводимой фашистскими руководителями. В конечном
счете он был порожден империализмом, который в условиях усиления и обострения
противоречий становится все более реакционным и готовым «на все дикости,
зверства и преступления, чтобы отстоять гибнущее капиталистическое рабство» {184}.
Несмотря на
некоторые отличия, оккупационная политика фашистской Германии, Италии и
милитаристской Японии была по своей сущности одинакова. [428] Ее испытали и
пережили народы многих стран. Так, фашистской Германии к лету 1941 г. удалось в
значительной мере перекроить карту Европы. Был осуществлен «аншлюс» Австрии,
аннексированы Мемельская область, Силезия и польские западные воеводства,
Судетская область в Чехословакии, некоторые французские департаменты, Верхний
Рейн, ряд бельгийских районов, герцогство Люксембург, югославские Нижняя Штирия
и Верхняя Крайна.
Гитлеровцы объявили
треть Польши своим генерал-губернаторством. В Норвегии, Голландии и Бельгии
были установлены имперские комиссариаты, опиравшиеся на местные квислинговские
правительства. В Дании, хотя и оставались король и правительство, фактическим
хозяином страны являлся германский посол. На чешских землях был провозглашен
имперский протекторат при формальном сохранении «государственного президента» и
«национального правительства». Сербией и частью территории Греции управляли
немецкие военные власти, хотя были созданы марионеточные правительства. С целью
обмана общественности были провозглашены «независимыми» государствами Словакия
и Хорватия, но их внутреннюю и внешнюю политику определяла Германия.
В северной
(оккупированной) части Франции была установлена германская военная
администрация. На юге (неоккупированная зона) существовало коллаборационистское
правительство Петэна, которое сохранилось и после того, как эта зона была оккупирована
немецко-фашистскими войсками (ноябрь 1942 г.).
Италия присоединила
Албанию, югославские территории Далмацию и часть Словении, а также ряд
французских владений в Африке. Чужие земли в Европе захватили и другие страны
фашистского блока.
Гитлеровцы
повсеместно устанавливали бесчеловечную систему эксплуатации оккупированного
населения, стремились полнее использовать его для обслуживания германских
монополий. В конце сентября 1944 г. в германской промышленности насчитывалось
7,5 млн. иностранных рабочих и военнопленных {185}, большая часть которых находилась в сфере военного производства.
Захватчики сгоняли с родных мест тысячи советских людей, поляков, чехов,
югославов французов и жителей других стран.
Агрессоры нанесли
огромный ущерб национальной культуре оккупированных стран. Из библиотек, музеев
и коллекций оккупированных областей и республик Советского Союза, из Польши,
Чехословакии, Франции, Югославии и других стран были вывезены уникальные
исторические документы, ценные книги, произведения искусства. Оккупанты
разрушили памятники старины, творения выдающихся зодчих.
К принципу
древнеримских завоевателей «разделяй и властвуй» претенденты на мировое
господство добавили и свой — «беспощадно уничтожай». В захваченных странах
повсеместно было отменено национальное законодательство. В нарушение норм
международного права агрессоры создали особые полевые суды, которые жестоко
карали мирных жителей за малейшее неповиновение. Под угрозой оказалось
существование многих национальностей и этнических групп.
Преступная сущность
гитлеровского «нового порядка» наиболее полно проявилась на временно
захваченных территориях Советского Союза. Осуществляя свои планы на
оккупированных территориях Белоруссии, Украины, Молдавии, Прибалтики, областей
и районов РСФСР, фашисты уничтожили миллионы советских людей, а
оставшихся в живых пытались превратить в бесправных рабов. [129]
Главным инструментом
гитлеровского оккупационного режима являлись специально созданные органы, а
также вооруженные силы. Солдаты и офицеры вермахта активно участвовали в
грабежах и вывозе культурных ценностей, в тесной связи с карательными органами
совершали насильственные акции против мирного населения. Только с помощью
военной силы оккупационные власти смогли установить и поддерживать фашистский
«новый порядок».
Имперское управление
территориями, захваченными Италией, осуществляло министерство иностранных дел
или непосредственно фашистские лидеры. В некоторых государствах германские и
итальянские оккупанты использовали национальные центральные и местные органы
власти, состоявшие из предателей народа.
Японский
оккупационный режим по своей сути ничем не отличался от гитлеровского «нового
порядка». Политические и экономические цели Японии в отношении народов
завоеванных территорий определяли крупнейшие монополии, чье стремление к
захвату чужих богатств было не меньше, чем у их немецких партнеров, а японские
карательные органы не уступали эсэсовцам в жестокости и зверствах. Оккупанты
осуществляли массовые казни мирных жителей, подвергали пыткам и уничтожали
патриотов, направляя основной удар против коммунистов. Захватчики широко
использовали принудительный труд военнопленных и иностранных рабочих, нещадно
грабили крестьянство. В результате миллионы людей были обречены на нищету и
вымирание от голода. Политическая и военная верхушка Японии искала опору в
реакционных кругах оккупированных стран, разобщала порабощенные народы,
разжигала между ними национальную и религиозную вражду. Используя вековую
ненависть народов к колониализму, оккупанты выдавали себя за друзей колоний
других стран.
Прибегая к обманным
маневрам, японские агрессоры направляли свою колонизаторскую политику на
подавление национально-освободительного движения. Некоторым странам
правительство Японии вынуждено было предоставить формальную независимость, не
ослабляя при этом оккупационного режима. Одной из коварнейших форм
империалистического порабощения азиатских народов являлось создание
марионеточных правительств. Так, в Северо-Восточном Китае (Маньчжурии) задолго
до второй мировой войны японские оккупанты провозгласили «независимое»
государство Маньчжоу-Го во главе с императором Пу-И, присоединив к нему затем
часть Внутренней Монголии и провинцию Жэхэ. В 1943 г. была провозглашена
«независимость» Бирмы, Филиппин, а в Сингапуре, в провинциях Малайи, на
островах Ява и Суматра введено «самоуправление».
Во французских
колониях Индокитая японские оккупационные власти сочли целесообразным
использовать администрацию правительства Виши. Только весной 1945 г. они
устранили французских чиновников и «даровали» народам Индокитая «независимость».
Предоставляя «независимость» и вводя «самоуправление», японская
военно-политическая клика требовала от марионеточных правительств и властей
создания армий, мобилизации природных и людских ресурсов на войну.
В связи с ухудшением
военно-политического положения фашистского блока и переходом японских
вооруженных сил к стратегической обороне правительство Японии активизировало
свои действия по созданию союза марионеточных государств. Объявляя о
предоставлении «независимости» бывшим колониям, формируя послушные
правительства и заключая с ними-«договоры» и «соглашения», оно рассчитывало не
только дезорганизовать и ослабить народное сопротивление, но и обеспечить себе
социальную опору в оккупированных странах, главным образом за счет
феодально-помещичьей [130] и
буржуазно-компрадорской верхушки. Во время войны Японии удалось основать блок
марионеточных государств, в который вошли Маньчжоу-Го, оккупированная часть
Китая, Филиппины, Бирма, так называемая «Свободная Индия» и Таиланд.
Конференция представителей этих стран приняла в ноябре 1943 г. «Восточноазиатскую
хартию», провозглашавшую «необходимость завершения войны» и «построения нового
порядка в великой Восточной Азии» {186}.
В результате этих
мер японским оккупантам удалось несколько замедлить рост национально-освободительного
движения. Однако ликвидировать борьбу патриотических сил они не смогли. Под
влиянием военных успехов стран антигитлеровской коалиции патриоты вносили все
более весомый вклад в срыв японских военных, политических и экономических
мероприятий.
Стремясь высвободить
часть своих сил для ведения войны с США, японская клика стала шире привлекать
армию и полицию марионеточных режимов для подавления народного сопротивления.
Однако и это не помогло ей сохранить свои позиции в оккупированных странах.
Проводимая
оккупантами политика в отношении порабощенных народов терпела поражение.
Созданные ими режимы не имели и не могли иметь значительной социальной опоры.
Агрессорами были подорваны основы национальной экономики, уничтожены социальные
завоевания трудящихся, добытые ими в упорной и длительной классовой борьбе,
унижено национальное достоинство народов. Шовинистическая политика захватчиков
вызывала решительный отпор. Освободительная борьба, несмотря на сложность
условий, нарастала, становилась все более решительной.
Внешние и внутренние
предпосылки крушения оккупационных режимов создавались длительное время.
Зарождение и углубление кризиса фашистско-милитаристской оккупационной системы,
завершившегося в конце концов ее крахом, произошло по следующим причинам.
Во-первых,
оккупационные режимы рушились под воздействием борьбы Советских Вооруженных Сил
за свободу и независимость своей Родины, а также за освобождение других стран и
народов. В завершающем периоде войны Советская Армия, непосредственно освобождая
ряд государств Европы и Азии, совместно с патриотическими силами уничтожала в
них и оккупационные режимы.
Во-вторых, важным
фактором в ликвидации фашистско-милитаристской оккупационной системы была
освободительная борьба народов других стран. Там, где патриотические силы
создали массовые партизанские соединения и даже регулярные
народно-освободительные армии, они внесли большой вклад в ликвидацию
оккупационного режима.
В-третьих, действия
вооруженных сил США и Великобритании также объективно содействовали ликвидации
оккупационной системы и освобождению ряда стран Европы и Азии. Однако
политические цели, которые преследовали правящие круги этих государств, были
иными. Используя поражение Германии и Японии, они стремились установить в
освобожденных ими странах свое политическое и экономическое господство.
Таковы основные
факторы, в результате которых оккупационная политика агрессоров в годы второй
мировой войны потерпела полное банкротство. В борьбе против фашизма и
милитаризма сплотились, окрепли и закалились демократические, прогрессивные
силы- всех стран. Это имело огромное значение для послевоенного движения
народов за мир демократию и общественный прогресс. [131]
Оглавление. Итоги и уроки Второй мировой войны