Стратегическое руководство войсками Германии, Италии и Японии во второй мировой

В организации стратегического руководства вооруженными силами государств фашистско-милитаристского блока было много общего. Это определялось сходством их государственного, политического и военного устройства, внутренней и внешней политики, принятых методов ведения военных действий. Вместе с тем система стратегического руководства каждого из этих государств имела свои существенные особенности.

Система стратегического руководства Германии, сложившаяся к началу второй мировой войны, впитала опыт прусского милитаризма в ведении захватнических войн и отражала крайне реакционную сущность фашизма. Режим фашистской диктатуры характеризовался узурпацией политической, административной и военной власти фюрером, который занимал все высшие посты в государстве, в том числе и пост верховного главнокомандующего.

Еще в 1938 г. в Германии было упразднено военное министерство и создано верховное главнокомандование вермахта (ОКБ), непосредственно подчиненное фюреру. В его функции входила координация действий видов вооруженных сил, а также управление гражданской администрацией по экономической подготовке войны. В составе ОКБ наиболее важную роль играл штаб оперативного руководства (фактически личный штаб фюрера) {364}. Он осуществлял стратегическое планирование, разрабатывал оперативные директивы, организовывал взаимодействие .между вооруженными силами стран блока.

Поскольку осуществление агрессивных замыслов германского империализма зависело прежде всего от хода войны на суше, первое место в системе стратегического руководства занимали главное командование сухопутных войск (ОКХ) и его генеральный штаб, начальник которого являлся одновременно первым заместителем главнокомандующего сухопутными войсками. Генеральный штаб решал все вопросы по подготовке и использованию сухопутных войск, планированию операций и повседневному руководству военными действиями на континентальных театрах. Большую роль в управлении войсками играли также командования и штабы оперативно-стратегических объединений сухопутных войск — групп армий. Их командующие имели широкие полномочия при подготовке и ведении операций.

С началом войны против Советского Союза роль главного командования и генерального штаба сухопутных войск значительно возросла. На них была возложена ответственность за планирование и осуществление операций на восточном фронте; другие театры военных действий в оперативном отношении были подчинены ОКБ. После того как в декабре 1941 г. вермахт потерпел поражение под Москвой, пост главнокомандующего сухопутными войсками взял на себя верховный главнокомандующий Гитлер, значение генерального штаба в механизме управления еще более увеличилось. Это выразилось, в частности, и в том, что в отличие от штаба оперативного руководства с немногочисленным составом генеральный штаб сухопутных войск располагал обширным аппаратом, поэтому ему поручалась подготовка исходных данных, необходимых для разработки оперативно-стратегических планов, и отводилась важная роль в руководстве военными действиями.

В начале второй мировой войны, пока вермахту противостояли армии капиталистических стран Европы, система стратегического руководства Германии функционировала без особых сбоев. Однако отлаженный механизм [342] военной машины начал давать перебои, когда вермахт вторгся в пределы Советского Союза. Стратегическое руководство оказалось неспособным правильно оценить соотношение сил, глубоко проанализировать политические, экономические и военные факторы в их взаимосвязи.

Поражения вермахта на советско-германском фронте потрясли систему немецко-фашистского стратегического руководства. «Потеряв инициативу, — отмечал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, — гитлеровское командование не справилось с возникшими трудностями как в отношении организации операций, так и в практическом их осуществлении, что значительно приблизило час их катастрофического поражения» {365}. Попадая в сложную обстановку, фашистское командование зачастую не находило оптимальных решений, опаздывало с постановкой задач, ставя войска в трудное, а подчас безвыходное положение. Просчеты в управлении войсками становились все чаще, а их последствия — все тяжелее.

Пытаясь найти выход из затруднений, в которых оказался вермахт на советско-германском фронте, гитлеровское руководство часто прибегало к перестановке, «перетряхиванию» высшего военного командования. Так, после поражения под Москвой было проведено массовое отстранение от должностей высокопоставленных генералов и офицеров действующей армии, в том числе главнокомандующего сухопутными войсками, всех командующих группами армий и многих командующих армиями.

Однако перестановки в высшем командном составе и сосредоточение все больших полномочий и руках фюрера не оказали положительного влияния на подготовку и проведение операций. Более того, с назначением его главнокомандующим сухопутными войсками авантюризм как характерная черта политики и стратегии фашистской Германии стал еще заметнее в сфере решения оперативных вопросов. Усилился процесс мелочной регламентации деятельности командующих группами армий.

Стремление повысить эффективность стратегического руководства выражалось также в усилении процесса сращивания высшего военного командования с руководящим аппаратом нацистской партии. На многие штабные и командные посты были «выдвинуты» чины СС и гестапо. В январе 1945 г., например, командующим группой армий «Висла» был назначен рейхсфюрер СС Гиммлер. В конце войны делалась попытка упростить структуру подчиненности: в апреле 1945 г. штаб оперативного руководства вооруженными силами и генеральный штаб сухопутных войск были слиты в единый генеральный штаб вооруженных сил. Но эти организационные меры не могли уже оказать положительного влияния на деятельность стратегического руководства.

Другой мерой, предпринятой в целях выхода из трудностей и спасения пошатнувшейся системы фашистского руководства, было проведение ежедневных совещаний высшего командного состава в ставке верховного командования. На этих совещаниях присутствовали высшие чины фашистской военной верхушки, в том числе начальник генерального штаба сухопутных войск, главнокомандующие и начальники штабов военно-воздушных сил и военно-морского флота, генерал-инспектор танковых войск, министр вооружения и боеприпасов и другие. Однако и такая форма руководства не дала и не могла дать желаемого эффекта. Бесчисленные, подчас противоречивые указания ставки, поток спускаемых в войска директив свидетельствовали о потере перспективы и неумении выделить основное в цени военных событий. Частая замена руководящих кадров при сохранении неизменными общих основ, методов и приемов стратегического руководства усугубляла его порочность, неизбежно вела к усилению шаблонности и авантюризма. Порочность такого руководства полностью [343] проявилась в провале его стратегических планов на советско-германском фронте.

Следовательно, система стратегического руководства фашистской Германии, созданная еще при подготовке к агрессии, в ходе войны функционировала все с меньшей эффективностью, потерпев в конечном счете полное банкротство. Вместе с тем она действовала, хотя и с перебоями, до тех пор, пока вооруженные силы Германии не были окончательно разгромлены.

В Италии высшая государственная и военная власть формально принадлежала королю, в действительности же во главе государства и вооруженных сил стоял фашистский диктатор Муссолини, который одновременно возглавлял военное, авиационное, морское министерства и министерство национальной безопасности. Ему непосредственно был подчинен и генеральный штаб вооруженных сил. Наряду с министерствами и генеральным штабом существовал межведомственный орган — высший совет национальной обороны, выполнявший совещательные функции. Военное, авиационное и морское министерства также имели свои генеральные штабы.

Характерной чертой системы стратегического руководства фашистской Италии было и то, что она все в большой степени становилась зависимой от военно-политического руководства Германии. Даже при обороне Сицилии в 1943 г. итальянское руководство находилось под контролем командующего немецкими войсками, который являлся полномочным представителем Гитлера но всем вопросам ведения войны в Центральном и Западном Средиземноморье.

В ходе войны выявилось, что система стратегического руководства Италии неспособна с высокой эффективностью решать присущие ей задачи. Отсутствие четкого планирования, ясности и конкретности поставленных целей, твердого управления войсками в ходе операций наряду с относительно низкой боеспособностью армии привели к тому, что ни в одной из проведенных операций не было достигнуто крупного и прочного успеха.

Система стратегического руководства милитаристской Японии была построена в соответствии с военной доктриной, предусматривавшей ведение агрессивных войн на Азиатском континенте и в бассейне Тихого океана.

Высшим военно-политическим органом Японии, принимавшим важнейшие решения по ведению войны, являлась императорская (имперская) конференция, в заседаниях которой принимали участие император, премьер-министр, военный и военно-морской министры, начальники генеральных штабов армии и флота. Ее решения выполнялись правительством и ставкой.

Принятие согласованных, более конкретных решений осуществлялось советом но координации действий ставки и правительства, в который наряду с другими государственными деятелями входили те же военные министры и начальники генштабов (в августе 1944 г. этот совет был преобразован в Высший совет по руководству ионной).

Верховным главнокомандующим вооруженными силами являлся император. Сухопутные силы возглавлял военный министр, а флот — военно-морской министр {366}. При верховном главнокомандующем японскими вооруженными силами имелись совещательные органы: совет маршалов [344] и высший военный совет. Они координировали усилия армии и флота, а также решали другие военные и военно-экономические проблемы.

Стратегическое руководство осуществлялось через ставку (высший военный орган страны), созданную еще в 1937 г., с началом агрессии против Китая. Она была, наделена широкими полномочиями и имела право принимать решения по важнейшим оперативно-стратегическим вопросам. Ставка состояла из секций армии и флота. В нее входили военный и военно-морской министры и их заместители, начальники генеральных штабов и другие руководящие представители военного и военно-морского министерств и штабов. Секции ставки, возглавлявшиеся, но существу, начальниками генеральных штабов, не только стремились действовать самостоятельно, но порой и соперничали между собой.

Руководство боевыми действиями сухопутных поиск ставка осуществляла через командующих фронтами, стратегических направлений и отдельных объединений, а боевыми действиями военно-морского флота — через командующих флотами и военно-морскими базами.

В целом система стратегического руководства в Японии была более устойчивой, нежели в Германии и Италии. Однако в условиях несоответствия захватнических планов реальным возможностям она оказалась не в состоянии выполнить до конца возлагавшиеся на нее функции.

Таким образом, системы военного руководства Германии, Италии и Японии, опиравшиеся на реакционные политические режимы, оказались не способными воплотить в жизнь авантюристические военные планы и потерпели банкротство в результате побед, одержанных вооруженными силами стран антифашистской коалиции.

Оглавление. Итоги и уроки Второй мировой войны